Этот материал был опубликован в виртуальном глянцевом онлайн-журнале Strudel IL (№5, 2019)
Досье Strudel. Татьяна Цирульская: журналист, работала на телевидении, в украинском еженедельнике «Бульвар Гордона». Автор интервью с многими известными людьми. Несколько лет она посвятила телепроекту «Верю, люблю, надеюсь», который сотням людей дал возможность отыскать друг друга в разных городах и странах. Много лет занимается семейной журналистикой, создавая фильмы об истории разных семей, очерки памяти, интервью-портреты. В Израиле открыла свое Бюро семейных ценностей.
МОЯ ИСТОРИЯ
С этим крошечным гномиком мы знакомы больше полувека. Когда-то он подглядывал за мной из бабушкиного серванта, стоя у подножия разноцветных хрустальных бокалов. Как и откуда попал он в наш дом, я не знаю — это случилось до моего рождения. Гномик не раз переезжал вместе с нашей семьей в разные дома и города. Теперь же, волею судьбы, он оказался в другой стране — единственная семейная реликвия, которую удалось вывезти из моего родного Донецка, где с 2014-го идет война.
Я давно собиралась оцифровать старые фотографии, хранившиеся в толстых альбомах в книжном шкафу. Ругаю себя за то, что сделать этого так и не успела. Альбомы остались пылиться в донецкой квартире. Эх, если бы знать… Сегодня все эти черно-белые снимки были бы здесь, со мной, на невесомой флешке, и будущему внуку или внучке я когда-нибудь могла бы показать, как выглядели наши предки, и рассказать, что знаю об историю семьи.
У каждой семьи история своя, особенная, полная загадок и потрясений, крутых поворотов и событий, — печальных и радостных. История эта может уйти в небытие, вслед за нами, растаять как снежинка на стекле вечности, а может сохраниться для потомков — в документальных семейных фильмах, очерках памяти, интервью-портретах. Именно для этого и создавалось мое «Бюро семейных ценностей».
ДЕД
Однажды журналистская работа привела меня в кабинет важного чиновника. Провожая съемочную группу после официального интервью, он вдруг остановил нас на пороге приемной:
— У меня есть дед, – сказал он. – Самый близкий для меня человек. Через месяц ему исполнится 90. Он уверен, что его не станет именно в день рождения, как это случилось когда-то с его отцом — моим прадедом. Сам я не фаталист, но все же… Мне хотелось бы подарить деду к юбилею фильм о нем. Документальный фильм, в котором он расскажет о своей жизни. Ему многое пришлось пережить. Хочу, чтобы мои дети, их дети, их внуки знали историю своей семьи.
Через несколько дней мы уже снимали фильм, героем которого стал не профессор, не космонавт и не актер, а просто Дед. Самый обычный — с палочкой и в войлочных тапочках.
Сидя в своем потертом кресле, он поначалу говорил неохотно, ворча на внука: «Кому оно нужно, твое кино…». Но постепенно разговорился, открывая такие подробности своей жизни, о которых, как выяснилось, не знали даже его близкие.
Мы слушали его рассказ несколько часов, пока он сказал: «Больше не могу. Устал». И мы ушли делать кино. Настоящее — как для телевидения. На самом же деле — для семейного архива. С фотографиями, закадровой музыкой, с фрагментами семейных любительских кинокадров. Что получилось — показать не могу. Таково было условие нашего героя: только для «своих».
К юбилею Деда, по просьбе его внука, мы записали 50 копий фильма под названием «МОЯ ИСТОРИЯ» и раздали их гостям, собравшимся, чтобы поздравить Бориса Ильича. Многочисленные пожелания здоровья на том застолье, наверное, все же сработали — Борис Ильич миновал фатальную дату, дожив до 95.
Его внук, тот самый важный чиновник, уже и сам стал дедом. Как-то я встретила его на донецком бульваре с детской коляской.
— Знакомьтесь, – улыбнулся он, – это наш маленький Борис Ильич. Тот фильм мы с вами снимали, в общем-то, для него. Вот подрастет, мы сядем с ним рядышком, запустим кино и будем вспоминать Деда…
Бориса Ильича-старшего давно уже нет на этом свете. Но в семейном архиве остался его рассказ — о времени и о себе. Для потомков. Будут ли они смотреть этот фильм? Несомненно! Кто раньше, кто позже, мы все однажды начинаем интересоваться своей семейной историей. Главное — успеть расспросить.
Как часто мы ломаем голову над тем, что подарить ко дню рождения или к знаменательной дате. Я знаю точно: нет более ценного подарка, чем эмоции — будь то признание в любви или же возможность выговориться, рассказать свою жизнь. Такой подарок — не вещь. Это память. Память, переходящая по наследству, как дорогая семейная реликвия.
Сделать такой подарок совсем не сложно — нужно просто позвонить в Бюро семейных ценностей. Возможно, кого-то смущают видеокамера, перед которой нужно говорить какие-то важные, сокровенные слова, или же организационные моменты. Поверьте, у нас все отработано профессионально — ведь мы занимаемся своим делом. И, если вы доверитесь нам, то станете соавторами нашего общего фильма. По глазам близкого человека, получившего такой подарок, вы поймете, не были ли напрасными ваши хлопоты и затраты.
Бюджет фильма зависит от задумки, от количества съемочных дней и участников съемки. Но при хорошей организации можно все отснять за один день. Через месяц вы получите готовую работу, стоимость которой вовсе не «киношная» и вполне доступна каждой семье.
А вот и еще она не придуманная история…
САМЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ ДЕНЬ
Он пригласил Ее на ужин в ресторан. 25-летний юбилей семейной жизни решили отметить скромно и только вдвоем. Но кухня должна быть непременно грузинской — в память о том, что когда-то, давным-давно, они познакомились именно в Грузии, на горной турбазе.
В ресторан Она пришла раньше, потому что работала неподалеку, Он же застрял в вечерней пробке. Официант проводил Ее в небольшой банкетный зал, предложил кофе, увеличил громкость на экране телевизора. Она с досадой подумала, что хотела бы побыть в тишине, поискала глазами пульт от телевизора, чтобы отключить звук, и не нашла.
И вдруг увидела на экране Его. И замерла от удивления. Он говорил о Ней, рассказывая невидимому собеседнику, как много значит для него женщина, с которой он связал свою судьбу. В его словах не было ни фальши, ни пафоса. От сдержанного всегда мужа Она уж никак не ждала такой откровенности.
За кадром прозвучал вопрос:
— Какой день за эти 25 лет — самый счастливый для вас?
Он задумался с экрана.
— Самый счастливый?..
Ответ она услышала у себя за спиной:
— Сегодня — самый счастливый день.
Распахнулась дверь, вспыхнул свет, Он вошел в банкетный зал с необъятным букетом цветов, за ним — друзья и официанты с тележками грузинской еды.
Мы тоже были на том торжестве, только и успевая подставлять микрофон для воспоминаний о веселой студенческой свадьбе четверть века тому назад, о том, как Она не умела готовить даже яичницу, как после ссоры, вместе с другом, Он пришел мириться к ней, подвыпив для храбрости, но, перепутал этажи и тарабанил в чужую квартиру, приняв соседку за ее маму…
В итоге получился очень трогательный праздничный видеорепортаж, в который вошли и воспоминания, и дружеские откровения, и счастливые глаза виновников торжества. Она призналась, что этот подарок для нее дороже всего того, что принято дарить женщине. А Он благодарил за то, что мы помогли ему сказать самые важные и точные слова, которые он не решался говорить в будничной жизни.
Мы точно знаем: они счастливы. Наш фильм — документальное тому подтверждение. Но увидеть его можно было бы только с разрешения наших героев, которые нам его пока не давали.
«ВЫ ОШИБЛИСЬ НОМЕРОМ…»
Бюро семейных ценностей — это не только я, но и мои коллеги, которые снимают видео и монтируют его, создают компьютерную графику, редактируют старые снимки, подбирают музыку. Мы умеем беречь чужие семейные тайны, никогда не нарушая своего слова: если запрет на размещение фильма в интернете оговаривается изначально, значит, будет именно так, и не иначе. Журналистская этика для нас — закон.
К семейной журналистике меня подтолкнул проект «Верю, люблю, надеюсь», которым мне довелось руководить на одном из украинских телеканалов. Я и мои коллеги помогали людям разыскивать друг друга по всем миру. Работа на телевидении — настоящий праздник, но если она еще дает возможность делать хорошее, доброе дело, то становится смыслом жизни. Мне довелось узнать множество разных семейных историй, в которых люди разлучались друг с другом на долгие, долгие годы и по велению судьбы, и по причине войны, но зачастую — и по собственной вине. А когда находили друг друга, не могли простить себе потерянного времени.
**********
Однажды к нам в редакцию пришел молодой человек по имени Сергей. Ему трудно было начать говорить. Сидел, опустив глаза, дрожащими пальцами нервно вертел бейсболку. Оказалось, Сергей ищет маму, которую никогда не видел. Из рассказов чужих людей он знал, что в мае 1978-го его мама приехала рожать в маленький, незнакомый город — именно затем, чтобы отказаться от ребенка и вернуться к себе на родину, в Крым. Маме было 15 лет… Сергей показал выписку из архива местного ЗАГСа: маму звали Анна Николаевна М.
За 25 лет Анна М. уже не раз могла выходить замуж и сменить фамилию, переехать из Крыма на Камчатку или еще дальше. Где искать и как?..
В работе над проектом «Верю, люблю, надеюсь» нам очень везло на хороших людей. Не равнодушные к чужой боли, они, как подарок судьбы, встречались нам повсюду. Из донецкой редакции звоню в районную междугороднюю справочную, через которую обычно узнают номера телефонов государственных учреждений, школ, больниц, частных абонентов. «Девушка, здравствуйте! Как вас звать? Тома?»… Тома, Валечка, Надежда — сколько раз эти невидимые телефонистки делали для нас гораздо больше, чем предписано служебными обязанностями. Узнавали по своим каналам через адресные бюро, куда переехал тот или иной человек, расспрашивали его соседей, кто из родных остался в живых, разыскивали его знакомых, которые хоть что-то могут подсказать.
Как-то дали мне номер телефона, единственного в глухом селе (мобильных тогда еще не было), доставшегося по привилегии вдове ветерана войны. Звоню. На другом конце провода — старческий, тоненький, как будто детский голос. Баба Серафима плохо слышит, мне приходится перекрикивать телевизора в ее комнате. Наконец-то удается ей втолковать, что мне очень нужно пообщаться с ее односельчанкой Клавдией Коржиковой, которая может помочь нам в трудном поиске.
«Клавдия живет через три улицы от меня, – пищит бабушка. – Я, милая сериал свой сейчас досмотрю, калоши надену и побегу к ней, позову к телефону. У нас тааакой ливень, я по грязи быстро не дойду. А ты мне через два часа позвони, хорошо? Только ж позвони обязательно, мы с Клавой будем ждать!».
Вот так мы и искали. И без наших отзывчивых помощников очень многого сделать бы не смогли…
Итак, мы уже знали, что 15-летнюю девушку, оставившую своего ребенка четверть века назад в роддоме одного провинциального города, звали Анна Николаевна М., и она, возможно, живет в Крыму. Мы ее нашли — не сразу, конечно. Не буду раскрывать секреты долгого поиска, рассказу лишь о том, чем он завершился.
Я написала письмо маме Сергея. Старательно подбирая слова, пыталась объяснить, как трудно было ему решиться на этот шаг, как волновался, еле сдерживая слезы, рассказывая нам свою историю: «Если вы найдете маму, и она не захочет со мной общаться, я не буду вмешиваться в ее жизнь. Мне бы только ее увидеть…».
Вот об этом я и написала ей в письме. Но, понимая, что Анна, скорее всего, скрывает свою тайну от близких, я не могла отправить письмо на ее домашний адрес. Пришлось писать на Главпочтамт, до востребования. Ей же сказать по телефону, что там ее ждет письмо.
— Добрый день. Я хотела бы поговорить с Анной Николаевной.
— Здравствуйте. Сейчас. Мама, это тебя! – позвала девочка.
Вот, пожалуй, самый трудный и волнительный момент поиска: передать человеку привет из прошлого, о котором он не хочет вспоминать.
— Анна, вас ищет сын. Все подробности в письме, а письмо — на Главпочтамте.
В ответ — сначала долгое молчание, потом тихий, ледяной голос: «Вы ошиблись номером».
Неужели это — все?..
Спустя месяц она все-таки позвонила:
— Я готова приехать на встречу с сыном. Но только никакой съемки, пожалуйста.
Раннее весеннее утро. К перрону донецкого железнодорожного вокзала прибывает поезд из Симферополя. Мы с коллегой, не зная, как выглядит Анна, ждем нашу гостью в стороне. Одной из первых выходит из поезда миловидная, хорошо одетая блондинка. Это она…
— Доброе утро. У меня от волнения замирает сердце. Давайте чаю попьем в буфете. Мне нужно хоть немного успокоиться.
Чай — так чай. Мы все понимаем. Обхватив ладонями горячий стакан с нетронутым чаем, Анна коротко рассказывает свою историю: в 8-м классе, познакомилась на пляже с дагестанцем, влюбилась так, что потеряла голову.
— Он уехал к себе на родину — я осталась, вся в слезах. То, что будет ребенок, поняла поздно. Да и что я вообще могла понимать в 15 лет?.. Отец меня чуть не убил. Отвез к дальним родственникам, сказал, чтобы там родила, отказ от ребенка написала и возвращалась домой. Как будто чемодан отвезла и оставила… А потом я вышла замуж, у меня сын и дочь. О том ребенке старалась забыть. Надеялась, что его забрали в хорошую семью.
Мы точно знали: Сергей давно уже где-то здесь, на вокзале. Людей — море: кто на работу с утренней электрички, кто на рынок. Анна внимательно вглядывалась в каждого и вдруг закрыла руками лицо.
— Там Сергей, стоит спиной у окна, – сказала со слезами.
— Как же вы его узнали?!
— По затылку. У моего сына затылок такой же формы, и такие же уши. Это у них семейное, от деда.
Вот так. Родная кровь. Мы не стали их знакомить. Дальше все происходило без нас. Сергей позвонил через полгода, чтобы поблагодарить за помощь и рассказать о поездке к маме в Крым, о встрече с сестрой и братом. Запомнились его слова: «Мне всегда хватало маленького стола с одной табуреткой. Но я всю жизнь мечтал о том, чтобы был большой стол, за которым собирается большая семья. Вот теперь моя мечта сбылась. Спасибо».
ВАШ ДОМАШНИЙ РЕПОРТЕР
Вот и для меня большой стол — главный предмет интерьера. За большим столом уютно сидится, по-семейному, долго, и вспоминается хорошо. Именно благодаря таким посиделкам, запомнившимся с детства, я знаю многие подробности из истории своей семьи. Может быть, как раз с этих рассказов и начиналась моя семейная журналистика.
А ведь в каждой семье подрастает свой домашний репортер. Только ни он, ни вы об этом пока еще не догадываетесь. Ваш ребенок может стать автором документального семейного фильма. Пусть даже пока короткометражного. Бюро семейных ценностей дает уроки домашней журналистики детям 10-15 лет. Мы научим записывать интервью, выстраивать кадры во время съемки и монтажа, поделимся своими профессиональными секретами, которые будут полезны для подростка, мечтающего стать журналистом.
Итогом этого обучения станет настоящий фильм, в титрах которого будет записано имя главного автора — вашего сына или дочери, или же обоих сразу. Каждому в этом фильме достанется своя, особенная роль.
А еще мы вместе с вами можем отснять семейное кулинарное шоу и узнать от вашей бабушки, как делать, к примеру, настоящий яблочный штрудель, рецепт которого еще полвека назад перешел к ней по наследству от ее собственной бабушки. Тесто катается, разговор продолжается — о штруделе и о семье. И в разговоре этом такие интересные всплывают подробности, которые бабушка, может, и не рассказала бы в другой раз.
Бюро семейных ценностей снимает также и очерки памяти. В домашнем музее можно хранить не только портреты, не только реликвии, но и фильмы о дорогих нам, ушедших, людях. Рассказывая о том, какими они были, какой оставили след на земле, мы продлеваем им жизнь. Наши близкие живы до тех пор, пока мы помним о них.
ИНТЕРВЬЮ — ЭТО НЕ ТОЛЬКО ВАШ ПОРТРЕТ, НО И РЕКЛАМА ВАШЕГО БИЗНЕСА
Мне довелось записать множество интервью. Мои герои — очень разные. Внук детского поэта Корнея Чуковского, правнучка комдива Василия Чапаева, двоюродная сестра Владимира Высоцкого, дочь легендарного советского летчика Валерия Чкалова, вдова незабываемого актера и человека Зиновия Гердта, писатели Виктор Шендерович, и Дина Рубина, музыкант Андрей Макаревич…
Среди героев моих интервью немало и самых обычных людей, которые мне не менее интересны — будь то хозяйка маленькой цветочной лавки, дизайнер интерьеров, косметолог или, к примеру, повар. У каждого из них — свой талант, свое умение, свое дело. Дело, которым они живут, о котором могут рассказывать много и увлеченно. Мне всегда интересно узнать, где вырос мой герой, какие сказки читала ему бабушка, с кем дружил и кого вспоминает с благодарностью? Ведь все мы родом из детства, и то, что мы сегодня умеем, заложено в нас и природой, и воспитанием, и окружением.
Из этой «мозаики» складывается интервью-портрет, который раскрывает моего героя совсем по-новому. И вот он уже не просто фотограф, а потомственный мастер, чей прадед в Одессе держал ателье на Дерибасовской, и вроде бы даже нацеливал объектив на самого Мишку Япончика. А эта милая женщина-кондитер, у которой лучшие в городе эклеры? Однажды в детстве, сама того не заметив, она съела целый поднос пирожных, приготовленных бабушкой для соседской свадьбы! С тех пор эклеров не ест, но мастерски готовит их для своих клиентов. Необычные детали всегда запоминаются и работают на пользу бизнеса лучше любой рекламы.
Ну, что ж, Бюро семейных ценностей для того и коллекционирует памятные детали, чтобы их сохранить — будь то история большой семьи или же рассказ об одном человеке.
Татьяна Цирульская
Бюро семейных ценностей: мы поможем сохранить историю вашей семьи – в персональных фильмах, фотографиях, книгах, сказках и интервью-портретах